Автор: Михаил ПОДОЛЯК
kompromatby.com

Казалось бы, в жизненном пространстве Беларуси издревле здравствует очевидная аксиома – «Лукашенко категорические не приемлет западный образ жизни». В любом виде. С маслом или с пенками. А, следовательно, на дух не переносит все эти конкурентные выборы, прямые демократии, третьи секторы, прозрачные урны, свободные газеты и реальные политические партии. «Нам не нужны все эти либеральные, западные ценности, - заявил как-то белорусский классик-диктатор. - Мы привыкли жить в коллективе. Наш человек думает не о себе, а о других». Столь незамысловатым образом, отсылая белорусов в советское прошлое, Лукашенко прямо обозначил «превосходство нового белорусского общества» над всем прочим миром. И даже над русскими «братанами». Опять его культовая фраза: «белорус - это русский, но со знаком плюс». А русский человек, надо понимать, с большим этногенетическим изъяном. Отрицательный субъект. Польстил, стервец, ох как польстил кое-какому болезненному самомнению. Впрочем, я не о том. Я по-прежнему об очевидном, вероятном, но посланном всеми по славному маршруту, «краеугольнике» АГ. Так вот, на повестке стоит опять-таки детский задолбай-вопрос: «можно ли о чем-то договариваться с человеком, который на дух не переносит ваши ценности, ваши мировоззрения, ваши ожидания-надежды?» Отвечать или обойдетесь?

Человек нынче глаголит одно большое, неоконченное интервью европейским газетам. Польским, немецким. Стандартный набор. «Мы – почти демократы. Готовы вас слушать, но только не поучайте нас». «Мы просто мечтаем о Восточном партнерстве, но только без всяких условий». «Мы проводим самые честные выборы, но только по своим правилам». «А во всем плохом, что было между нами, виноваты… Ельцин, Путин, Медведев». Лукашенко при этом слащаво улыбается – умеет же человек впаривать снег эскимосам. В ответ – классические чеширские улыбки инно/корреспондентов. А также министров, премьеров, президентов. Я вот о чем подумал – «а почему АГ должен что-то там терять или от чего-то отказываться, если в мире полно доверчивых лохов?» Нет, они, конечно, мнят себя ушлыми стратегами, изящно играющими в большую шахматную партию. Прагматизм, доступ к приватизационным программам, аверс/реверс нефтепровода Одесса-Броды, загрузка терминалов в Клайпеде, не/строительство АЭС, транзит через территорию РБ излишков русской и украинской элетроэнергетики, межправительственные соглашения, кредитование евро/банками с постепенным заходом в капитал ключевых банков Беларуси и т.д. Очень даже конкретные планы конкретных пацанов. Но на самом деле – все это тлен. Невероятный сюр. И вот меня опять терзай второй из детских задолбай-вопросов: «неужели они все это серьезно делают? Неужели всерьез слушают АГ, а главное реально понимают, что он на самом деле им говорит?»

Между прочим, ключ к открытию личности Лукашенко кроется даже не в том, чтобы понять, как устроена его воровская коморка, и почему он панически боится эту коморку вскрыть. Неправильный анамнез не позволяет видеть болезнь в ее полном созревании. Или позволяет, но протокол лечения все равно выбран ущербный. Ключ к Лукашенко, на самом деле, проще простого – его мировоззренческая идентичность.

И идентичность это покоится на трех китах – страх, незнание, отрицание. Страх конкуренции. Незнание современных принципов общежития (и вообще тотальное незнание). Отрицание любой конкуренции и критичности. В том или ином виде, Запад для Лукашенко – это тотальное, всеобъемлющее, глубинное соединение всех его ключевых страхов. И нет ничего удивительно в том, что на протяжении десятилетий АГ исключительно изобретательно оскорбляя саму концепцию «западного (читай – относительно либерального) образа жизни». Так он говорил вчера, позавчера и даже сегодня рано утром. Но, несмотря на это, кое-кто упорно полагает, что с «мировоззренческим оппонентом» можно договориться, если вести разговор о… банальных деньгах. Отвлекусь немного: Джеймс Кук, сильно расстраивавшийся из-за склонности к каннибализму свои новых гавайских друзей, как в … надцаттый раз говорит королю аборигенов – «ну, слушай, вы ведь можете обойтись без этих ритуалов?» «Можем, – запросто отвечает ему король. Но понимаешь, дорогой товарищ Кук, во-первых, это у нас все демократично проходит. Люди сами выбирают из себя жертву, сами лезут на мангал, сами себя жарят и сами отправляются в рот прочим соплеменникам. Демократия такая у нас. С местными особенностями. А во-вторых, если людей отвлечь разноцветными бусами…» Кук, перебивая и давясь слюной, радостно закивал – «будут тебе бусы, много бус». А после был устроен самый роскошный и самый демократичный каннибал-пир на Гавайях, центральным лакомством на котором оказалась голова самого Кука, умело украшенная самыми разными бусами. И поживали потом аборигены долго и счастливо, меняя по миру бусы на водку/нефть/газ, и пожирая друг друга с азартом и любовью».

Кто смысла не понял, пояснить не буду. А если короче, то реальная «соль сего» звучит так – сволочизм и тупость (это не про АГ, он как раз в плане выживаемости большой мэтр) на любом языке выглядят омерзительно. Приезжают в Минск некие ребята, кои хорошо кушают, игриво смотрят на стройные ножки официанток, улыбаются елейным речам АГ – речь именно о министрах иностранных дел Вестервелле и/или Сикорском. После уезжают в хороших чувствах. А еще позже делают такие большие миндалевидные глаза и удивленным голосом (с женскими заискивающими интонациями) спрашивают: «ну разве там что-то происходит особенное? Нормальная страна, нормальные люди. С изысками. Ну, это такая специфическая демократия. Его ведь искренне любит народ. А оппозицию не любит. Да и нет там никого, кроме президента, с кем можно серьезно разговаривать». Просто, но со вкусом. И не придерешься. Нет в РБ оппозиции? Значит, нет народного спроса на этот товар. Нет в РБ площадок для альтернативных обсуждений? Значит, нет электоральной потребности. Все правильно. Сикорский наверняка уверен, что бусами можно решить шестнадцатилетнюю проблему авторитаризма. Ниже – поговорим о внутренней ненависти Лукашенко к чужому миру. Поговорим о том, что никогда не позволит примирить АГ и запад и что просто вопиюще очевидно. Поговорим умно, без моих излюбленных в последнее время эстетских экзерсисов. Почему без? А потому что иные товарищи за стилем часто не видят содержания. Хотя я лично предпочитаю и стиль, и содержание в одном флаконе.

Чужой мир

Всего каких-то два-три года тому назад не приходило и дня, чтобы официальный Минск не выступал с решительным осуждением безобразий, творимых западными правительствами. Нередко МИД Беларуси прямо (не без плагиата, разумеется, сдирая лозунги с иранских или венесуэльских креаторов) обвинял США и страны Западной Европы в лицемерии «при обсуждении вопросов, связанных с правами человека». В то время в стране все больший размах набирали восстановительные работы по реставрации советской идеологии (даже должности «идеологов» по всей стране плодились неимоверными темпами). Рядовых и сытых (еще один ключ) граждан старательно уверяли, что в мире существует два неравных лагеря. С одной стороны, «государства истиной справедливости» (Беларусь, Венесуэла, Иран, Северная Корея), которые не вмешиваются в жизни прочих стран, а своих аборигенов буквально купают в свободе, демократии и зажиточности. С другой стороны, «крутые полицейские государства» (США, Германия, Великобритания), которые диктуют миру несправедливые правила поведения, а над своими гражданами просто немыслимо издеваются, закармливая их фаст-фудами, личными автомобилями и мучительными пенсионными круиза вокруг мира. А чуть подумав, бел/идеологи (птенцы гнезда АГ) обязательно добавляли, что в современной Беларуси, как и в сгинувшем Советском Союзе, под термином «права человека» следует понимать борьбу «мирового рабочего класса» против «эксплуатационного капитала». А потому при многочисленных вопиющих фактах ущемления прав собственных граждан на свободу слова, свободу совести, свободу митингов/собраний, официальный Минск истерически требовал от западных стран не вмешиваться во «внутренние белорусские дела». И по-советски не менее демагогически обвинял демократический мир в использовании «двойных стандартов». Некто Савиных, тогдашний начальник управления информации МИД Беларуси, лет пять назад квинтессэнциально выразился по этому поводу: «они (то бишь правительства тогда еще молодых и неизвестных Вестервелле и Сикорского – МП.) готовы обсуждать ситуацию с правами человека в любой стране мира, в любое время, в любом объеме, тем не менее, категорически возражают против обсуждения правозащитной тематики в своих собственных странах». Короче, любое из заявлений АГ впору было считать немедленным объявлением Западу «холодной войны». Благо, у Беларуси не имелось в загашнике ядерного или химического оружия. В противном случае эти заявления звучали бы куда более весомо. Вот она примитивно-очевидная суть АГ – он на дух не переносит их (родственников и соплеменников, скажем Сикорского). Разве ж это сложно осознать? И никакой прагматики в действиях АГ никогда не было. Только милый такой цинизм. А потом появился… Борис Абрамович Березовский. Сло словами – «лошков надо доить». Еще позже обнаружился Владимир Владимирович Макей (сейчас, правда, человек очень уже далек от первой горницы). Еще позже – Радослав Сикорский. А где-то между этими персонажами сытно гуляли рядовые евро/депутаты, коих пачками привозили, поили водкой (тот же Коноплев лихо позабавился с незабвенным итальянским парламентарием Ригони) и увозили хорошо упакованными. После – эти неизвестные и непритязательные «евро/депутаты» что-то покрикивали в местных газетах и в местных же парламентах – «с Лукашенко нужно взаимно любить друг друга и тогда все мы окажемся в швейцарском шоколаде». Очень даже незамысловато. Но ведь работало. И работает. Впрочем, сам АГ. в последние месяцы (особенно после личного блого/конфликта с Медведевым) тоже стал весьма осмотрительным. Он уже жалостливо так («защитите нас евро-деньгой, сирых и убогих, коих хочет скушать злой русский медведь!») смотрит в глазах иной соседской президентше или иному дальне/за/бугорному министру иностранных дел. И просит, просит, просит. Аж зубы сводит от его бесконечных заунывных просьб. Эти (приезжие) сидят с широко открытыми глазами и веру свою имеют. АГ же им – «ну, вы нас не сильно пугайте, а мы вас так возлюбим!» Ага, возлюбит. Держи карман шире. Человек по своему внутреннему миру не приемлет ценностей, кои построены на праве другого человека. Он не приемлет ничего, кроме силы. Он отлично заучил только первую часть цитаты из Балабанова. «Багров: вот скажи мне, мужик, в чем сила? Мужик (трясясь от страха): я думаю, в деньгах. Багров: вот и брат мой говорит, что в деньгах. А сила, она в Ньютонах». Опять не понятно? Ах, да, я же хотел разговаривать строго и по существу. Ну, что ж – строго, так строго.

Красная тряпка

Запад всегда вызывал (и сегодня, кстати, вызывает пуще прежнего) раздражение у Александра Григорьевича Лукашенко. Ему не нравилось, что западный человек имеет больше прав, чем государство. И эти права реально защищены законами и судебной системой. Его раздражало, что западные СМИ могут обстоятельно, смачно и по любому поводу критиковать государство и отдельных чиновников. Западные медиа реально обеспечивали контроль за деятельностью государственных менеджеров и этого Лукашенко, чья политическая система совершенно не контролируется обществом, понять не может. Ему категорически не нравилось, что «западные ценности» (вот уж зубная боль для АГ) гарантируют любому человеку приоритет его прав и свобод. Лукашенко всегда знал и всегда обожал только один тип государства. Тот самый, который максимально подавляет и понуждает человека. В этом, собственно, и кроется первое фундаментальное (неизменное даже под грузом евро/кредитов) отличие Лукашенко от субъектов западных демократий: если на Западе человек - свободен, то в Беларуси он всегда остается рабом системы. Понятно, что системы, исповедующие противоположные принципы общежития, не могут тянуться друг ук другу. И хотя Запад (в рамках евро/потемкинской концепции «Восточное партнерство») неизменно протягивает «руку дружбы», предлагает пошаговые стратегии улучшения двухсторонних контактов, Лукашенко предлагает просто протягивать руку с деньгами, а требования оставить не высказанными. И ведь ребята так и делают. Внешне, для декора идет треп о «необходимости провести демократичные выборы», внутренне – челночат, договариваются, подбивают будущие «финн/урожаи». Белорусский АГ. всегда признавал только одно право человека – работать во имя государства, обеспечивать потребности чиновников этого государства, гарантировать госслужащим определенный уровень комфорта. Модель идеального политического устройства по Лукашенко выглядит достаточно красноречиво: общество – это своего рода большой трудовой лагерь. Без свободы слова и без реальной демократии (прозрачных свободных выборов в стране не было с 1995 года). В то время как собственно государство (аппарат избранных чиновников) выступает в роли большого коллективного надсмотрщика. А вот «коллективный» надсмотрщик» обладает неограниченными правами. И главное – он совсем не подотчетен обществу. Второе фундаментальное отличие Лукашенко состоит в том, что он категорически не приемлет западную модель отношений государства и гражданского общества. Он не понимает, как это общество может не просто контролировать государство, но и предлагать направления развития страны. И особенно сильно его раздражало стремление европейских государств добиться соблюдения Белоруссией демократических норм и правил. Впрочем, то было вчера. Сейчас обе стороны прекрасно понимают, что слова и дела – это две большие разницы. Игра нанайцев. Лицемерная такая игрушечка. А ведь проблемка-то все равно остается – несмотря не лобызания а-ля «брежневхоннекергубывзасос», Лукашенко никогда не сможет найти настоящий (но не поддельный) общий язык с европейскими или североатлантическими демократиями. Так как слишком велика разница в мировоззрениях правящих элит. Белорусское правительство на протяжении длительного времени участвовало в различных международных саммитах и неизменно подписывало обязательные протоколы о необходимости соблюдения внутри страны демократических принципов. Делает это и сегодня. Бумага все стерпит. Внутри же страны давление государства на гражданское общество и независимые СМИ из года в год только возрастало. Может, и оно не убивало, как тот же Мугабе, но и «жрать», «карьерить», «самореализовываться» не позволяло. Пики подобного давления неизменно приходились на так называемые формально-предвыборные годы. Зачем, правда? Все равно правильную «математику» в стране знает только человек с ником «Ермошина».

«Кашпировский» по прозвищу Л.

Лукашенко любит сорить словами. Он привык круглосуточно находиться в местном телевизионном эфире и высказывать собственную точку зрения по любому вопросу. «Медведев – врот и урот!» Не дословная цитата, но почти дословная. Естественно, эти «точки зрения» никогда не подвергаются серьезному анализу и не разбавляются альтернативными мнениями. Причина этой моно/логореи тоже банальна: у нынешнего белорусского эрзац-президента очень слабый уровень личных знаний. А, следовательно, его «экспертные оценки», во-первых, всегда производят отвратительное впечатление. Во-вторых, они вызывающе противоречивы, чтобы определять реальные перспективы государства.

Но Лукашенко, надо отдать ему должное, нашел оптимальную стилистику разговора с белорусским обществом. Как правило, его выступления носят агрессивный, оскорбительный, безапелляционный характер. До «русского периода» в спичах Лукашенко (когда главными виновниками бед названы Путин и Медведев и все прочие жадные россияне), в его речах неизменно сквозило пенное презрение к демократии как форме политического правления и к Западу как коллективному носителю демократических ценностей. Запад – был «главным вонючим врагом». Сегодня главный вонючий враг – Россия. Обязательное условия наличия любых «вонючих врагов» - лишение граждан РБ любой альтернативной информации. Ведь «утопии Лукашенко» могут адекватно восприниматься только в монопольной, безальтернативной информационной среде.

Так вот, ранее сам Лукашенко никогда не скрывал своей антипатии к западным государствам. Тогда же правительственные масс-медиа полнились жуткими и совершенно раблезианскими репортажами о «тяжкой судьбе простого европейского парня», который не может позволить себе нормальные продукты питания, и вынужден тратить все деньги на оплату коммунальных услуг в жалкой лачуге. В пропагандистских картинках, которыми официальный Минск регулярно и плотно питал своих граждан, Запад неизменно представал в образе «сумеречного общества без всяких надежд на будущее». Скорее, он выглядел как «общество вымирания и упадка, погрязшее в коррупции, безработице и нищете». В этих обществах, по мнению Лукашенко и его медийных спикеров, человек не может себя реализовать, не может стать частью большой идеи, не может жить в комфорте. А вот у простого белоруса, по вчерашней версии АГ, имелись все возможности для счастливой трудовой жизни. И разве ж не верили? Ох, как верили. «Они там загнивают, а мы благодаря этому светочу прям к молочным рекам присосались». Президенты ведь не могут столь нагло врать? И сегодня – когда «голодающими ордами полнится уже земля русская» - многие верят в правдоподобие картинки, намалеванной супрематическими кистями АГ.

Лукашенко всегда делал заявления, которые, так или иначе, противоречат элементарным, первокурсным азам международной дипломатии. Долгое время навязчивой идеей белорусского самородка и его «интеллектуального окружения» считалась концепция возрождения двухполярной ядерной системы, существовавший во времена противостояния СССР и США. При этом Лукашенко настаивает именно на появлении идеологического противника Соединенных Штатов – по ценностям, мировоззрению, государственному устройству. Так как современная Россия тогда (а сейчас, судя по всему, и подавно) не тянула на роль нового противовеса, Лукашенко пытался активно заигрывать с исламскими фундаменталистами, подталкивая их к созданию «исламского ядерного центра». С его личным участием, разумеется. Впрочем, арабский мир не понял, не принял, не даже не обратил внимания на Лукашенко. По причине его неадекватности, чрезмерной болтливости и неумения держать язык за зубами.

В этом месте аккурат и кроется третья причина нелюбви Лукашенко ко всему западному – существование якобы «однополярного мира» и «двойные стандарты» по отношению к Беларуси, которые не позволяют без внешнего осуждения жестко разбираться с внутренними оппонентами. Именно поэтому Александр Григорьевич всегда готов поддержать любую антизападную политическую инициативу. Так в свое время Минск официально поддержал идею Слободана Милошевича о создании агрессивного военно-политического блока «антиНАТО». Соответствующая фракция была сформирована в белорусском парламенте, а президент Лукашенко всерьез заявлял о необходимости присоединения тогдашней милошевичской Югославии к «союзу России и Беларуси» и последующей совместной военной акции против НАТО. Сегодня он приветствует такое «явление» как Чавес Уго Угович. «А что Угович, не построить ли нам такой корабль, чтобы нефтью смыть с лица земли США? А давай построим Григорьевич!» Фамилии «друзей АГ» меняются, но содержание самого АГ остается неизменным.

Платите и молчите

По отношению к Западу у официального Минска никогда не было сбалансированной внешнеполитической доктрины. Основные же параметры этой условной доктрины неизменно определялись исключительно личными антипатиями белорусского президента. Вчера – послал послов, оскорбил купцов. Но сегодня – друг сердешный, потому что «Нафтанчик» вроде бы посулил. Такая вот доктрина. Долгое время Александр Григорьевич весьма болезненно реагировал на свой статус местечкового и к тому же «невыездного» политика. А потом – разъездился, подобрел, полыжил в Австрии, понежился на солнышке в Литве. Но он все равно считает западных правителей снобами, ничего не смыслящими в мировой политике. А свой личный «комплекс неполноценности» (политическую невостребованность) Лукашенко умудрился превратить в основу белорусской дипломатии. Это с одной стороны. С другой стороны, выраженная государственная изоляционистская политика – «мы строим рай, но нас просто не понимают» – может существовать только при наличии «сильных врагов». Враг обязательно должен быть технологичным, мобильным, ресурсно состоятельным. Только такой враг позволяет отечественной пропаганде периодически заявлять о наличии некоего международного (вчера: либерально-западного, сегодня: российско-консервативного) заговора против молодой «славянской страны». Правила информационной войны просты: о враге либо плохо, либо ничего. Белорусская система не может быть другой – она построена на изоляционизме и отрицании демократических ценностей. Купить немножко демократии у Лукашенко не получится. Не тот он человек. Да и не понимает он, чем ментовская дубинка отличается от свободной газеты.

Более глубоко копнем. На самом деле, официальному Минску (в его нынешнем виде) крайне невыгодно иметь дружественные отношения с европейскими или североамериканскими демократиями. Предвыборная хитр/выг…/тактика не в счет. Полноценная дружба неизбежно накладывает на страну ряд жестких требований. Во-первых, должна произойти реальная либерализация внутренней политики. Государство должно отказаться от подавления неправительственных организаций и независимых СМИ, сократить численность силовых структур и снизить влияние бюрократического аппарата на общество. Удивительные в своей простоте слова. Но разве в нынешней ситуации это возможно? Либерализация предполагает совсем иные принципы государственного устройства и восстановление полномочий представительных органов власти. А главное - резко сокращает властные полномочия президента. Лукашенко же может выживать только в авторитарной системе. Во-вторых, Беларусь вынуждена будет уйти с так называемых «серых» (читай – криминальных) рынков. Контрабанда. Оружие. Отмывочные фирмы. А где ж деньги на «цветы бабам и мороженное детям» брать-то? Только не говорите мне, что Лукашенко при всем его «Я», «Оно» и «Сверх-Я» захочет отказаться от непрозрачного многомиллионного пополнения личных фондов? В-третьих, истинная дружба с западниками предполагает отказ от классической белорусской пропаганды. А чем же тогда пугать белорусов? Россией? Но они туда ездят и байкам не очень охотно верят. В Альпы не ездят и потому с удовольствием верят, что там людей привязывают к горным лыжам и живьем катают вниз. Издеваются, значит. В-четвертых, белорусское правительство вынуждено будет свернуть репрессивные интервенции государства в национальную экономику и предложить более стабильные правила ведения бизнеса в стране. Но опять же, либерализация экономических отношений, а также снижение удельного веса административных органов в регулирование экономики приведет к сокращению коррупционных возможностей для отдельных чиновников. И потребует резкое увеличение мыслящей субстанции в номенклатурных кость-головах. А где ее взять-то – субстанцию? В-пятых, необходимо научится проводить выборы. Не какие-то там «свободные и демократичные», а просто выборы. Где считают, агитируют, наблюдают. Но в Беларуси депутаты, президенты могут только назначаться, вороваться, фальсифицироваться. В-шестых, необходимо будет перестать считать всех западных дипломатов шпионами и снять круглосуточную слежку за ними. А как же заговоры, которые якобы плетут дипломаты и о которых регулярно докладывает родной КГБ? Александр Григорьевич так боится заговоров и так щедро платит за их разоблачение. Сколько «головняков» и все это ради какой-то дружбы с теми, кого ты искренне презираешь за мягкотелость? Грубо говоря, белорусский эрзац никогда реально не развернется в евроатлантическую сторону. Это чревато молниеносным крахом его личной «политической системы». Лукашенко, независимо от нынешней антироссийской истерики (коя тоже не закончится уже соединением любовников на брачном ложе), всегда будет считать своим основным врагом именно западные демократии. Правда, Александр Григорьевич хотел бы получать от Запада деньги (на мнимые структурные реформы и на движение к демократии), но только «без вмешательства во внутренние дела». Так вот: скажите мне, пожалуйста, зачем они (министры, президентшы) приезжают? Только без всяких там глубо/даунических реал-политесов и прочих НПЗ…



Автор: Михаил ПОДОЛЯК

kompromatby.com